Я больше не «сестра Марата»

Материал из Милләттәшләр
Версия от 12:39, 1 октября 2013; Камиль Бакиров (обсуждение | вклад)
(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)
Перейти к: навигация, поиск
Динара Сафина

Сафина Динара Мубиновна - Теннисистка, Заслуженный мастер спорта России

Финалистка Australian Open Динара Сафина дала большое интервью, в котором ответила на самые разнообразные вопросы.

- Динара, сильно расстроились из-за чувствительного поражения в австралийском финале от Серены Уильямс?

- Жизнь продолжается! Через такие матчи тоже, наверное, надо пройти. Возьму из этого чемпионата все позитивное, что в нем было, и двинусь дальше.

- Ну вот, наверняка вы скоро станете первой ракеткой мира. Вполне вероятно, что не за горами и первая победа на турнире “Большого шлема”. А что дальше? Что будет после того, как вы достигнете этих столь желанных для вас целей?

- Будет следующая цель: закончить год первой ракеткой мира. Поймите, я очень люблю теннис и, выиграв один турнир “Большого шлема”, наверняка захочу выиграть второй. Спорт – это ж такая штука… Заводит!

- А вот у брата вашего завод что-то кончился… Или не стоит доверять его заявлениям об уходе из спорта?

- Не, я подтверждаю, что это его последний сезон. Он уже не получает удовольствия от игры. Столько лет в туре, каждый год все одинаково: те же турниры, те же лица… Марат не монотонный человек, чтобы любить все это. Он хочет попробовать в жизни все.

- Я видел вас на трибуне во время его прощального матча на Australian Open.

- Да, мы с моим тренером Желько Краяном пришли поддержать его.

- И каковы впечатления?

- Тяжело играть с Федерером – он король!

- Но даже на фоне такого противника Марат не выглядел мальчиком, собирающим мячи, согласны? Зачем же покидать спорт, находясь в такой форме? Кто знает, куда бы добрался ваш брат, не попадись на его пути великолепный швейцарец!

- А не думали, что брат, может, и играет так хорошо потому, что абсолютно расслаблен, не чувствует никакого напряжения? А вы поставьте его снова под давление – и посмотрим: будет ли он так славно играть?

- Вы бы сами хотели так закончить: будучи в тридцатке лучших, совершить прощальный тур в ранге двукратной победительницы турниров “Большого шлема”, экс-первой ракетки мира?


- По мне лучше уж так закончить, чем бултыхаясь на рейтинговом дне. А вообще больше всего мне понравилось, как Жюстин Энин ушла. В расцвете сил, первой ракеткой мира… Красотища! Вот так бы и я хотела – уйти непобедимой.

- А вы ведь во многом спровоцировали ее уход, не так ли?

- Имеете в виду тот прошлогодний матч в Берлине?

- Да, последний официальный матч в карьере бельгийки.

- Ну, во-первых, не только ее я в мае в Германии обыграла. Во-вторых, уверена, что, кроме того поражения, у нее были и другие веские причины для завершения выступлений.

- Действительно, в немецкой столице вы обыграли и Серену Уильямс, и Дементьеву в финале, да и вообще впервые за год выиграли турнир.

- Что и говорить, он был поворотным для меня. После него я стала совершенно иным игроком. Совершенно!

- В чем это выражается?

- Помню, я тогда глянула сетку. Сразу смекнула: ага, придется играть с Энин. В таких случаях обычно начиналась апатия: ну вот, пиши пропало. А в тот момент почему-то – до сих пор не пойму почему! – внутри что-то переключилось, и я подумала: а ведь я могу ее обыграть! Это было какое-то странное, совершенно новое ощущение. И я действительно обыграла ее. Кажется, впервые я победила действующую первую ракетку мира. Потом я выиграла еще у нескольких великих игроков, и с тех пор ко мне пришла очень мощная уверенность в своих силах. Именно в Германии выяснилось, что я могу не только выдать какой-то один крутой матч, но проводить на высоком уровне три-четыре игры подряд против теннисисток первой десятки и побеждать их!

- Я часто слышу из ваших уст комплименты в адрес Энин. Она – ваш кумир?

- Для меня Жюстин – самая лучшая. В восторге была от ее стиля игры.

- А от манеры поведения? В мире тенниса существуют три типа девушек: те, которые по большому счету рекламному рынку неинтересны, те, которые погружаются в него с головой, и те…

- …которые относятся к этому самопиару адекватно. Энин – как раз из них. И ее линия поведения мне очень близка.

- То есть вы не готовы приходить на каждую пресс-конференцию с новой сумочкой, как Серена Уильямс, или после любой победы скорее надевать на руку спонсорские часы, как Шарапова, или проявлять себя на ниве дизайна одежды, как те же Шарапова и Уильямс Венус?

- Нет, это не мое. К тому же даже если я попробую отойти куда-то в сторону от тенниса, то моя команда мигом поставит меня на место. Там такая команда – ух! – настоящие мужики!

- Вы как-то слишком зависимы от них. В некоторых матчах при первой же возможности после неудачных розыгрышей стараетесь очутиться поблизости от собственной ложи, услышать какие-то ценные указания.

- Это моя ошибка, стараюсь избавиться от этого. Ну ведь действительно: что тренер может сделать во время игры, если на корте-то нахожусь только я?! Он мне до матча все по полочкам разложил, и если я потом его указания не выполняю – это исключительно моя проблема, правда? Желько каждый раз указывает, чтобы на подаче я стояла до конца, не падала раньше времени, но пока, как говорится, петух в одно место не клюнет, я этого не делаю. А потом хожу и возмущаюсь. Хотя стоило бы просто в себе покопаться.

- Как это вообще происходит: установка на игру в теннисе?

- Это не какая-то там скрупулезная вещь. Не говорят, что, дескать, сыграй два мяча форхэндом, потом один бэкхэндом, потом свечу давай. Какие-то более базовые вещи обсуждаются.

- Например?

- Ну, например, что надо быть агрессивнее, не трогать мячи ракеточкой, а бить по ним.

- Опять вы про эту агрессивность. Почему придаете ей такое большое значение?

- Потому что если я буду спокойной, то проиграю. Меня все время нужно подстегивать. Зачастую я играю против самой себя, против своих слабостей. Тот день, когда я на корте буду играть исключительно против соперницы, станет, наверное, одним из счастливейших в моей жизни.

- Простите, но вы и в агрессивном состоянии порой проигрываете…

- Да я лучше проиграю в атаке, нежели в защите! Тем более что практика показывает: уходя в защиту, ожидая чужую ошибку, я всегда проигрываю. Давайте смотреть правде в глаза: я не бегунья. Я не могу гоняться за мячами так, как делают это некоторые другие игроки. У меня другое оружие – сила.

- Вы за некоторыми мячами и не бежите – лишь глазами их провожаете. Почему?

- В принципе я всегда стараюсь достать любой мяч. Просто иногда, бывает, стукнут в такой противоход, что понимаешь: бежать бессмысленно, лучше сэкономить силы.

- Ну, сил-то у вас теперь вагон! Вон какие мышцы – ни грамма лишнего веса.

- Когда мой Желько в прошлом году приступил к работе со мной, то сразу наметил направления, в которых надо усиливаться прежде всего. Одним из таких направлений была физическая подготовка. В частности, следовало согнать лишний вес. У меня получилось согнать семь кило, потому что начиная с прошлого Уимблдона со мной постоянно работает тренер по фитнесу. Очень важно, что он ездит вместе с нами повсюду, а не готовит меня лишь время от времени. Отсюда, думаю, такой результат.

- Желько мне тут в шутку жаловался, что тренирует двух Динар: одну, которая блестяще работает на тренировках, и ее тень, которая выходит на матчи.

- На самом деле их куда больше, – хохочет и начинает загибать пальцы. – Динара веселая, Динара хмурая, Динара не слушающаяся, Динара капризная, Динара упрямая и… Динара, заводная на все! Очень редко появляется еще Динара спокойная – самый лучший для тренеров вариант.

- Одна из этих семи Динар после матча с Ализе Корне подарила зрителю ракетку.

- Ага, какому-то дяде русскому, который весь матч за меня активно болел.

- Часто инвентарь дарите?

- Сломанный – да. Она ж сломанная была, ракетка та, – все равно на выброс. А дядя сильно меня поддержал в тот момент, когда весь стадион почему-то симпатизировал Корне. До того дошло, что перед смэшем кричали под руку.

- На какой игре в вашей жизни атмосфера была самая ужасная?

- В Израиле на прошлогоднем матче Кубка Федерации – без вариантов! После тамошних ужасных болельщиков все остальные – театральные зрители. В Пекине на Олимпиаде тоже порой трудно, конечно, приходилось, когда против китаянок играли. Но через это нужно было пройти, чтобы, к примеру, здесь, в Мельбурне, чувствовать себя уверенней. В том же матче с Докич, когда трибуны на сто процентов были настроены против меня. Я просто научилась максимально абстрагироваться от этого. А раньше пыталась противодействовать толпе, вступать в перепалку – абсолютно проигрышная тактика взаимодействия со зрителями.

- Ваши слезы на пекинском олимпийском пьедестале мир запомнил навсегда – зрители довели?

- Вся ситуация в целом. Вы ж помните, какое мне там расписание подкинули, когда пара заканчивается за полночь, а на следующий день снова играть? И это при тамошних погодных условиях: жаре и повышенной влажности! Я была капитально истощена, но все равно доползла до финала, в котором сил мне как раз и не хватило. Обидно было – не передать! Да и церемония олимпийского награждения какая-то слезоточивая сама по себе со всеми этими гимнами, флагами…

- Свою обиду вы тогда перенесли за пределы корта, не явившись на торжественный прием в “Русский дом”, где чествовали наших теннисных героинь. Обладательницы золота и бронзы Дементьева и Звонарева там были.

- Нет-нет-нет! Меня просто не так поняли. Обиды тут ни при чем. Я вам только что описывала свое физическое состояние в тот момент. Так вот, чтобы получить хоть небольшой шанс для восстановления к Открытому чемпионату США, который был на носу, мне надо было начинать физиотерапевтические процедуры в тот же день. Ничего не поделаешь – иногда приходится жертвовать светскими мероприятиями ради спорта.

- Ради спорта вообще многим приходится жертвовать – аксиома.

- Это точно. Меня вот часто спрашивают: “Ну как тебе Мельбурн?” – “Отлично, – отвечаю. – Теннисный клуб и отель просто великолепны!” Многие никак не могут взять в толк: как это так – объездить весь мир и фактически ничего не увидеть?

- Тренировка – восстановительные процедуры – матч – восстановительные процедуры. Замкнутый круг?

- Типа того. Плюс к тому, буду честной, я наиленивейшая особа. Очень ленюсь куда-либо выбираться. Тем более когда уставшая. У музеев и прочих достопримечательностей в моем случае нет шансов. Я уж лучше в номере посижу. Готова 24 часа в гостинице щелкать по телевизионным каналам, только чтобы не выбираться никуда в город.

- Понятно, что на “Больших шлемах” вы испытываете повышенное напряжение, но в Индиан-Уэлсе или Майами наверняка выбираетесь на пляж глотнуть коктейльчика?

- Да, я могу выйти на Южный пляж, но только в магазин фирмы “Эппл”. Потому что я знаю, что он там есть, и знаю, что хочу купить лэптоп. Ну, в крайнем случае на обед могу туда сходить. Но выбраться туда, чтобы просто гулять вокруг, – не мой случай. Может, просто время мне еще не пришло интересоваться подобного рода вещами. Может, повзрослею и начну находить прелесть во всех этих достопримечательностях.

- В межсезонье вы, знаю, приезжали в Москву. Тоже в четырех стенах сидели?

- Там совсем другое дело! Эти десять дней… То к врачу надо заехать, то по делам куда-то. График сумасшедший. Только на дорогу в одну сторону надо закладывать полтора часа! Бывали дни, когда я в пять часов вечера приходила домой абсолютно без сил. После матчей так не уставала! Из-за этого даже со многими друзьями не смогла встретиться – с ног валилась. А ведь, бывало, с утра с подружками встретимся за завтраком – и потом на весь день: кино, прогулки… А теперь то времени нет, то физической возможности.

- За рубежом вас повсеместно называют Сафина – с ударением на втором слоге. Переучивать не пробовали?

- Быстрее сама переучилась уже. Хорошо, хоть так называют, а то столько лет “сестра Марата”, “сестра Марата”. То, что я больше не “сестра Марата”, – одно из главных достижений последнего года, качественный результат моих побед.

- Так не любите Марата?

- Ну что вы! Старший брат – до сих пор мой идол. Крайне сожалею, что, когда ему было четырнадцать, а мне восемь, ему пришлось уехать в Испанию. С тех пор мы не так уж много времени проводили вместе. Особенно в том возрасте, когда я взрослела. Да и раньше виделись не то чтобы часто – он же постоянно играл в соревнованиях для теннисистов, не достигших 14 лет.

- Как же строится ваше общение, коли он все время не рядом?

- Иногда мы можем не разговаривать по две недели. Но это ничего не означает – после мы можем болтать ежедневно. Самая важная вещь для нас – знать, что с каждым все в порядке. На самом деле у нас очень близкие отношения.

- Виделись с ним в Мельбурне?

- Один раз, после моего матча первого круга.

- И все?

- Мы тренировались в разное время. А теребить его приглашениями вместе пообедать я не люблю. У него своя компания, у меня – своя. К тому же он все время обедает позже меня.

- Странно это все как-то. Вы в разных отелях, наверное, жили?

- В одном мы жили отеле, но мы же не спали в одной комнате!

- Часто пересматриваете его победные финалы на US Open и Открытом чемпионате Австралии?

- Я ни того, ни другого не видела.

- А он следил за вашими успехами здесь? Поздравил, скажем, с выходом в финал?

- Еще бы! Эсэмэску прислал.

- Что в ней было написано?

- Что-то типа “молодец, сестренка!”

Источники

  • «Я больше не “сестра Марата» «Советский спорт», 2009, 4 февраля (№ 15)